В этой истории была и любовь, и самопожертвование и исковерканные судьбы. Завершилась она 13 мая 1956 года, а обстоятельства финала были засекречены и долго оставались государственной тайной.
…Конец двадцатых годов. СССР. Москва. Молодая актриса Ангелина Степанова юна, изящна, смешлива. Она выходит замуж за мхатовского режиссера Николая Горчакова.
Узнав об этом, мудрый Немирович-Данченко задумчиво заметил молодой актрисе, столкнувшись с ней в театральных коридорах:
“Что ж… Для начала неплохо!”
Николай Михайлович Горчаков старше Ангелины на семь лет, он прекрасный, заботливый и добрый человек, но он так опекал молодую жену, что порой казался ей невыносимым.
И все же их союз не распался бы так скоро, если бы в коммуналку Горчакова и Степановой в Кривоарбатском переулке в 1928 году однажды бы не зашел приятель Владимир Масс и не привел с собой друга, Николая Робертовича Эрдмана и его жену, танцовщицу мюзик-холла Дину (Надежду) Воронцову.
28-летний Эрдман, популярнейший драматург и поэт, красавец, щеголь, кутила и первый московский острослов, очень нравился женщинам. Эрдмановский “Мандат” с огромным успехом шел у Мейерхольда, следующую пьесу просили несколько театров сразу. Талантлив он был необыкновенно, Сергей Есенин говорил о нем: “Что я, вот Коля – это поэт”. На Западе о нем писали, что “Эрдман может оказаться самым великим драматургом ХХ века”.
В тот памятный вечер между Ангелиной и Николаем Эрдманом проскочила пока невидимая, но яркая искра. Еще никто ни в чем не уверен, не сказано важных и главных слов, но они уже накрепко связаны друг с другом.
Снова и снова Эрдман с женой приходят в Кривоарбатский переулок, а потом он приходит уже один. Тоненькая, гибкая, с огромными глазами Ангелина завладела его сердцем. Дина Воронцова безумно ревнива и влюблена в Эрдмана, а он не оставляет Степанову в покое. Эрдман настойчив и между ним и Ангелиной начинается роман.
Брак Ангелины рушится, предсказуемая и устроенная жизнь с Горчаковым кажется ей скучной и пресной. Степанова пишет в воспоминаниях:
“Чувство, возникшее к Эрдману, было так сильно, что заставило меня разойтись с мужем. Я переехала к своей подруге, актрисе нашего театра Елене Кузьминичне Елиной, Елочке.”
И вот Степанова свободна, но Эрдман не спешит покинуть ради нее супругу. Этот тайный роман – для них такой чудесный, веселый, заполняющий всю их жизнь, они между собой в шутку называют “пятое-десятое”. Он ездит за ней в гастрольные туры и туда, где она проводит свой отпуск, они ведут переписку, во всем этом много игры, о будущем влюбленные не думают.
На гастролях жили они в гостиницах, разумеется, в разных номерах. В письме Эрдман вспоминает то, что было между ним и Ангелиной в Харькове:
“Мне было очень хорошо с Вами. Я никогда не забуду Ваших утренних появлений со стаканом чая в руках и Ваших таинственных исчезновений ночью, о которых я узнавал только на другой день. Я никогда не забуду Ваших слез и Ваших улыбок. Я никогда не забуду Харьков. Милая моя, длинноногая барышня, не грустите над своей жизнью. Мы были почти счастливы. А для таких людей, как мы с Вами, почти счастье – это уже очень большое счастье”.
И вдруг происходит то, чего никто не ожидал. В октябре 1933 года Николая Эрдмана и Владимира Масса арестовывают. К этому времени оба уже по-настоящему знамениты: Эрдман и Масс написали сценарий всенародно любимого фильма “Веселые ребята”. Их арестовали прямо на съемках фильма “Веселые ребята” в Гаграх.
Говорили, что Эрдмана подвел острый язык. Ему наверху не простили эпиграммы на роспуск ассоциации пролетарских писателей, всемогущего “наркомата литературы”, бывшего предшественником Союза писателей:
По воле грозного сатрапа
Не стало РАППа.
Не радуйся, что умер РАПП
Ведь жив сатрап.
Другие уверяли, что в аресте Эрдмана и Масса повинен знаменитый мхатовский артист Василий Качалов. На правительственном вечере Качалов прочел сатирические басни Эрдмана, и те очень не понравились Сталину:
Вороне где-то Бог послал кусочек сыра.
Читатель скажет: “Бога нет”.
Читатель милый, ты придира.
Да, Бога нет, но нет и сыра.
Но времена были еще сравнительно мягкими, и Эрдман получил небольшой срок – три года ссылки в Енисейск.
В отчаянии Ангелина понимает: то, что они недавно считали легкой, ни к чему не обязывающей и не имевшей будущего связью, вдруг становится главным в ее жизни. Она живет от письма к письму, от одной посылки к другой.
Перед тем, как Николая отправили в Сибирь, она добилась с ним встречи. А это было непросто. Они сидели, разделенные столом, рядом – человек с Лубянки, многого сказать было нельзя, но их глаза говорили больше слов, и самое важное они друг другу передали.
Ей надо было привыкать жить без него. Она была влюблена в свою работу, в московскую жизнь, у нее были и новые роли, и интересные друзья. Она была одной из лучших актрис МХАТа и мысль о том, что связь не жаловавшим советскую власть Эрдманом, могла лишить ее всего этого ей даже не приходила в голову. То, что Эрдман мог потянуть ее за собой, Степанову не волновало совершенно.
Теперь ей приходилось работать вдвое больше обычного, играть в выездных спектаклях, записываться на радио: она собирала одну посылку за другой с продуктами и папиросами и отправляла в Енисейск.
Поскольку Эрдману необходимо читать и писать по вечерам, а там часто не бывает света, и Ангелина просит мхатовского электрика сконструировать особый электрический фонарь с мощными батареями, заряда каждой из которых хватает на сорок часов. Эрдман сердился, укорял ее за трату денег и времени, но, конечно, ее забота о нем трогала его до глубины души:
“Твой фонарь – чудо техники, нежности и внимательности”.
После конфискации бумаг из архива Эрдмана не представляющие интереса личные письма были переданы супруге Николая. То, что полные любви ее письма к Николаю, оказались в руках жены Эрдмана, Степанову раньше бы вывело из себя. А теперь ей было все равно: важно, что Николай нуждается в ней, ее помощи, а все остальное не имеет значения.
Она думала о нем дни и ночи и решилась на отчаянный поступок. Летом, во время отпуска летом Степанова решила во что бы то ни стало навестить Николая. Ангелина отправилась к секретарю ЦИК, курировавшему МХАТ, Авелю Енукидзе, другу юности Сталина. Енукидзе она озадачила: Степанова просила разрешения увидеться с ссыльным.
Енукидзе спросил, что заставляет ее ехать и опешил, услышав слово “любовь”. Авель Сафронович хмыкнул и неожиданно дал разрешение на свидание и распорядился о бесплатном железнодорожном билете.
Путь предстоял неблизкий: несколько суток в поезде, затем плыть по Енисею на старом пароходе. Но впереди – десять дней с Эрдманом, которые она запомнит на всю жизнь.
Высокий берег Енисея, деревянная пристань… И его растерянные глаза, трогательно перевязанная щека (у него болел зуб), его стоптанные такие трогательные сандалии. Бревенчатый дом с маленькими окошками, голоса, раздающиеся из-за дощатой перегородки, железная кровать с лоскутным одеялом.
Она так ждала этой встречи, наяву счастье оказалось таким ярким, что из Енисейска Степанова уезжала оглушенная, растерянная и несчастная. Эрдман не пошел провожать ее, не посмотрел в окно: ему казалось, посмотри он Ангелине вслед – сердце разорвется от боли.
Снова пароход, и поезд, и мокрая от слез подушка. Когда она вернулась, коллеги расспрашивали, как живется Эрдману. Ангелина невозмутимо говорила: “Я провела отпуск в санатории”. Она снова писала письма, ждала ответа, собирала передачи. Вскоре Ангелина выхлопотала Эрдману перевод в Томск.
О том, как это было, она старалась не вспоминать. Степановой пришлось пойти на унизительный шаг. Один из тех, кто помогал ей добиваться разрешения на поездку, намекнул, что все возможно при более близком знакомстве. Ангелина уступила: продалась влиятельному человеку ради того, чтобы жизнь любимого в ссылке стала хоть чуточку легче. Чиновник сдержал обещание и Эрдмана перевели в Томск.
В письмах Степанова и Эрдман долго обсуждали, что лучше: Томск, Свердловск или промышленный Магнитогорск. Оба сошлись на Томске и все получилось, как задумали. А потом Ангелина узнала, что в Томск к Эрдману собирается переехать жена Дина, которая палец о палец для его спасения не ударила. Столько трудов ради счастья другой женщины…
Степанова не напишет Николаю больше ни одного письма. Когда из Томска на ее адрес станут приходить письма, она их будет рвать, не читая. Эрдман еще долго продолжал писать ей по знакомому адресу: “Москва, проезд Художественного театра…”, но она будет упорно молчать.
Она запретила себе любить и страстей в ее жизни не будет, они будут только на сцене. Когда они с Николаем встретились, ему было 28 лет, ей – 23 года, когда они расстались, ему исполнилось 35, ей – 30….
В 1936 году 31-летняя Ангелина Степанова родила сына Сашу (имя отца ребенка она тщательно скрывала всю жизнь, отцом ребенка называли то Бориса Пильняка, то красавца Горшкова из НКВД, но это всего лишь домыслы), а через год встретила человека, с которым решила связать свою жизнь.
В 1937 году летом в Париже, когда Ангелина в составе труппы Московского художественного театра приехала со спектаклями “Враги” по Горькому, “Любовь Яровая” и “Анна Каренина” (где Степанова играла с успехом Бетси Тверскую), она встретила писателя Александра Фадеева, возвращавшегося из Испании.
В первый же день, выйдя на улицу (на ней было платье в ярких цветах, последний крик московской моды), Ангелина чуть не сгорела от стыда. В Париже носили совсем другое. Она бросилась в магазины. В одном из них она нашла то, что хотела, — строгие платья простого, элегантного кроя. Не думая, она потратила все свои деньги.
Встретив Фадеева, она приняла его приглашение пообедать (денег у нее больше не было). После этого обеда Фадеев постоянно сидел в вестибюле отеля, поджидая Степанову.
Спектакли принимали хорошо, артисты наслаждались Парижем и сплетничали, что Степанова все свободное время проводит в компании Фадеева. Писатель влюбился:
“Не могу и часа жить без вас. Возможно, я буду спать у вас в подворотне в Газетном переулке”
— напишет Фадеев Ангелине.
Фадееву было 36 лет, он был уже как пять лет разведен с первой женой — писательницей Валерией Герасимовой (двоюродный брат которой — режиссер Сергей Герасимов). В 1927 году Александр опубликовал “Разгром” — роман был принят великолепно и Фадеев занял свою нишу в литературе.
Как и Николай Эрдман, Фадеев обладал мощной мужской харизмой. Трудно было представить двух более непохожих людей: Эрдман ненавидел советскую власть, а Фадеев себя считал солдатом партии.
В том же году Фадеев и Степанова поженились. Фадеев усыновил сына Степановой. К удивлению Фадеева, жена-актриса оказалась прекрасной хозяйкой: она с удовольствием занималась домом, готовила-штопала и пилила мужа за лишнюю рюмку.
В 1939 году Фадеев получил орден Ленина и стал членом ЦК ВКП(б). Фадеев сразу пришелся по душе Сталину. После знакомства с писателем Сталин недовольно бросил окружению:
“Почему вы прятали от меня Фадеева?”
Вскоре Фадеев возглавил Союз писателей. Он решал кто из коллег получит Сталинскую премию, а кто нет. Кому-то Фадеев помогал, а кого-то губил сознательно.
А Николаю Эрдману после ссылки был въезд в Москву и Ленинград закрыт. Печататься он не мог. На то время ни один театр страны не взял бы его пьесу, а его имя было вырезано из титров “Веселых ребят”.
Поначалу Фадееву отчаянно не хватало пропадавшей на гастролях и репетициях Ангелины, и он писал в своих письмах:
“Мы живем полтора года, а у нас считанные дни, когда мы полно, непосредственно выражали друг другу свои чувства. Мы почти всегда на людях, голова постоянно полна забот…”
Но его страсть прошла, ее сменила привычка. У Ангелины теперь было все: квартира на улице Горького, дом в Переделкино, хозяйство, которое вела ее мать Мария Владимировна и помощники.
В 1942 году члену ЦК ВКП(б) Фадееву объявили выговор: вернувшись с фронта, он от переживаний запил, скрываясь у вдовы Булгакова Елены Сергеевны, с которой его связывали близкие отношения. Политбюро не могло его найти, недоброжелатели хотели наказать его по всей строгости, но Сталин не дал в обиду своего любимца.
Потом эту историю рассказывали как анекдот. Будто бы Иосиф Виссарионович спросил Фадеева:
— “Где вы были? Я вас две недели искал!”
— “В запое, Иосиф Виссарионович!”
— “А сколько это длится?”
— “Дней десять-двенадцать…”
— “Хорошо! Как коммуниста я вас прошу проводить это мероприятие дня в три-четыре…”
То, что у Фадеева связь с вдовой Булгакова, знали многие. Но вскоре стало известно, что в 1943 году от Фадеева родила дочь Машу поэтесса Маргарита Алигер.
А через год, в 1944 году родился их общий со Степановой ребенок — сын Михаил. Степанова простила мужа, более того, сыновья Фадеева, приемный и родной, дружили с сестрой Машей.
Примечательно, что жизнь Маши Аллигер прервалась так же трагически, как и у ее отца. Выйдя замуж за немецкого поэта, но не найдя своего места в жизни, она покончила с собой.
Так они и жили, Степанова и Фадеев, в давно устоявшемся, устраивавшем обоих браке. Ангелина Степанова, зная, что супруг ей изменяет, решительных шагов не предпринимала, предпочитая закрывать на все глаза.
В медкартах Фадеева написано, что в 1954 году он лечился от алкоголизма четыре месяца, а в 1955 году – пять с половиной. Сталина сменил Хрущев, культ личности разоблачили, репрессированные стали возвращаться домой. Никита Сергеевич Фадеева недолюбливал и отстранил от руководства Союзом писателей.
На ХХ съезде Михаил Шолохов говорил о Фадееве очень резко. Александру Александровичу Фадееву казалось, что писать он больше не сможет, он утратил литературный дар.
13 мая 1956 года Фадеев застрелился из старого, времен Гражданской войны, нагана. В предсмертном письме он оскорбил Хрущева, назвав его одним из “нуворишей от ленинского учения”: “… От них можно ждать еще худшего, чем от сатрапа-Сталина. Тот хоть был образован, а эти – невежды.
Как утверждает в мемуарах Татьяна Окуневская,
“та самая совесть, которая не дает спать по ночам, заставила Фадеева взвести курок: из-под его пера сыпались, как из рога изобилия, подписи на аресты писателей”.
Степанова узнала о случившемся на гастролях в Белграде и воскликнула: “Я знала, что этим кончится!”
Много позже она скажет:
“В своей жизни я любила двух мужчин. Один ненавидел Советскую власть, второй ей служил – и обоих она погубила”.
С Эрдманом Ангелина увиделась через год после смерти мужа, в 1957 году. Ангелина познакомила его со своими сыновьями, но возврата к прошлому не было.
Вдова автора “Молодой гвардии”, многолетний парторг Художественного театра была очень закрытой дамой. Строгий английский костюм, ровный тон, прямая спина, правильные речи на мхатовских партсобраниях. Мало кто знал, что в молодости эта женщина была способна на безрассудную любовь…
В 1993 году умер ее Шура, обожаемый старший сын. Пьющий, безалаберный, непутевый, любимец женщин, много раз женатый, когда-то очень красивый, добрый человек, последние годы он жил за городом с женой Надеждой, внучкой Сталина, и множеством собак.
Для Ангелины Иосифовны это было страшным ударом. Ее последнее появление перед публикой было 26 октября 1998 года на сцене МХАТа на торжестве по поводу столетия театра.
Ангелина Иосифовна пережила супруга на 44 года и умерла во сне в возрасте 94 лет. Ее похоронили на Новодевичьем кладбище, в одной могиле с мужем, Александром Фадеевым. Фадеев всегда говорил про нее:
“Таких, как Лина, не бывает на свете”.
P.S. Николай Эрдман после войны работал в основном над инсценировками для театральных спектаклей и над сценариями детских мультипликационнных фильмов.
За сценарий первого советского приключенческого боевика “Смелые люди” (1950) Николай Робертович удостоился звания лауреата Сталинской премии и наконец-то получил “чистый паспорт”. По его сценариям сняты художественные фильмы:
- “Здравствуй Москва”,
- “Спортивная честь”,
- “Морозко”,
- “Город мастеров” и другие.
Николай Робертович Эрдман умер 10 августа 1970 года на 70-м году жизни от онкологического заболевания. К Ангелине Степановой подошли с известием о его смерти. Выразили соболезнование и сказали, что если решит поехать на похороны, все устроят, в спектаклях ее заменят. Она молча выслушала, тихо произнесла: “Я для себя давно его похоронила”. Прошло 42 года с начала их романа и 35 лет после разрыва отношений.
Источник
